Всеобщие привилегии

Почему и монетизация, которую придумывали как способ борьбы с бедностью, превратилась в способ борьбы с бедными
Боролись с привилегиями и льготами и считали, что стоит только лишить партаппаратчиков того и другого, как простой народ заживет! Аппаратчиков лишили, и те из них, кто был постарше, доживают свой век зачастую в бедности и забвении. Им и не снились те льготы, которые получили свергнувшие их демократы. А простые граждане как всегда... Нет, они продолжают бороться. Только уже не против льгот, а за.
Льготы — главная тема первых месяцев года, «монетизация» — главное ругательное слово, Зурабов — Чубайс XXI века. Но я сейчас не о справедливости требований вышедших на январский мороз стариков, не об экономической просчитанности, а о феномене льготы, как таковом.
богатстве и благополучии, и о материальном смысле существования тоже. Люди выходили и перекрывали площади — вы помните, с какими плакатами? «Верните нам льготы!» Они что, хорошо жили, имея бесплатный проезд, скидку на лекарства, телефон и прочие «блага»? Нет, они жили в массе своей плохо или очень плохо.
Но неужели пресловутый «закон о монетизации» так нехорош? Да в том-то и дело, что закон хорош. Если почитать его внимательно, то полезного и дельного в нем гораздо больше, чем бестолкового и ошибочного. Иное дело сумма! Когда сумма компенсации льгот меньше, чем стоимость проездного на метро, да к тому же одновременно поднимают и коммунальные тарифы.»
Но люди не выходят с плакатами «Дайте нам достойную компенсацию», они требуют вернуть льготы! «Нищие молятся на то, что их нищета гарантирована» — та самая перестроечная классика. Гарантии нищеты называют социальными гарантиями.
Люди не хотят денег. Мы не привыкли к деньгам. Десятилетиями, как бы они ни работали, трудящиеся не имели возможности получить за свой труд слишком много. Даже на «северах» работяги, конечно, заколачивали деньгу, но хватало ее не надолго и не на многое. Легальных миллионеров практически не было. Миллион можно было только украсть, но это была уже рас-стрельная статья.
И постепенно у нас отучились ассоциировать благополучие с деньгами. Благополучие выражалось в тех самых льготах и привилегиях. Персональные машины, государственные дачи — одним, путевки в санаторий за десять процентов, возможность съездить раз в жизни в Болгарию — другим. А также бесплатные лекарства, проезд и телефон, а кроме них, в конце концов, почетная грамота и молоко за вредность.
Космонавты летали за престиж Родины, спортсмены побеждали за медали. Хотя, разумеется, все они тоже хотели жить лучше и богаче, но заработать себе и своим семьям на всю жизнь не имели возможности, сколько бы ни выиграли золотых медалей, сколько бы суток ни провели на орбите, вращаясь вокруг Земли.
Но эти наши соотечественники были по крайней мере знамениты. А сколько безвестных ветеранов войны с «иконостасами» медалей, сколько таких, кто просто долго и хорошо работал! Они не получали ничего, помимо скромной зарплаты, превращавшейся в еще более скромную пенсию. Им оставались только льготы. Которые превращались для них в знак отличия, в символ той пользы, которую они принесли своей стране.
При этом зачастую, воспринимая льготу как награду, им важен сам факт, что вот они едут бесплатно, еще чего-то имеют за полцены, проходят через отдельную дверь и так далее. Они говорят, что бог с ними, с деньгами, главное — оставьте право на эту отдельную дверь.
Обратите внимание, с какой гордостью в поликлиниках люди говорят о своих болезнях. Трудно представить пожилого человека, который обиделся бы, что ему уступают место в автобусе, и сказал бы, что, мол, не надо, не такой я и старый.
Тут слышал генерала, который возмущен тем, что ему придется стоять в общей очереди с народом за билетами, а он такой уважаемый человек. Но ведь ты же за тот самый народ и воевал, чего же брезгуешь?
Рано или поздно льготы пришлось бы отменять. Потому что нет ничего бесплатного в этом мире. Даже сыр в мышеловке кто-то покупал. Если вы не платите за проезд, значит, кто-то другой К слову, о проезде. На железнодорожном транспорте льготами пользовались около 70 миллионов человек!!! Каждый второй в столичном метро ехал тоже бесплатно. Миллионы пользовались десятками других разнообразнейших льгот. Впрочем, пользовались ли?
Ведь не секрет же, что большинство льгот были липовые и воспользоваться ими не удавалось, какие бы красные книжечки ни лежали в кармане. В деревне, где ни лекарств, ни телефона нет, на метро ездят редко, кому были нужны эти «подарки». На селе, кстати, монетизации только обрадовались, потому что увидели хоть какие-то денежки. В большинстве своем бесчисленные привилегии ничем не были обеспечены и в городе.
У государства денег никогда и ни на что нет, и брали их для льготников из карманов тех, кто льгот не имел. Из не самых пухлых карманов, скажу я вам. И не стоит удивляться, когда после пикетов пенсионеров, начались — пускай и не такие массовые — контракции, например водителей общественного транспорта. Эти люди порой месяцами не видели зарплат,
потому что в их конторе не видели живых денег, перевозя тысячи людей по ксивам.
У меня у самого мать пенсионерка, а дядя инвалид. Так вот, когда говорят о льготных лекарствах, сужу по их опыту: врачи никогда не выписывали дорогих лекарств, которые действительно способны эффективно помочь больном); потому что аптеки никогда этих лекарств не давали, не желая работать себе в убыток. Значит, выписывали зеленку, копеечные таблетки и микстуры, от которых никакого толку. И так было не только с лекарствами.
Другое дело, что невозможно взять и отменить все сразу, подстричь под одну гребенку все категории льготников и перелопатить одним законом полторы сотни других. Потеряв натуральные льготы, люди должны иметь достойную материальную компенсацию, а не три рубля, и быть уверенными в том, что они получат эти деньги, и что их не съест инфляция, и они не пропадут, едва снизятся цены на нефть.
И конечно, закон имеет смысл только тогда, когда он выполняется и когда касается всех без исключения. А когда льготы сохраняют за теми, кому они как раз меньше всего нужны, это свинство.
Я понимаю, что депутату нужна машина, что он много путешествует, что ему надо напряженно работать, причем в хороших условиях, что он должен правильно и вкусно питаться, полноценно отдыхать, квалифицированно лечиться. Потому что он законотворец, делающий нашу жизнь лучше день ото дня. Но раз так, выдайте ему деньги. Достаточно большую сумму, однако не беспредельную. И пусть он платит и выбирает. Если он по прежнему хочет ездить на БМВ за сто тысяч евро — ради бога. Но тогда ему придется летать не спецрейсом, а как все, на раздолбанном «яке», с простым народом в одном салоне. Или может лечиться в лучших клиниках и отдыхать на курортах, но с БМВ придется пересесть на волгу или путешествовать на метро.
А когда он прокатится пару раз на российском автомобиле и отобьет себе весь зад и коленки, может быть, что-то хорошее придумает для улучшения качества дорог, а заодно раскинет мозгами, стоит ли поддерживать отечественного производителя, выпускающего разную дрянь на колесах.
Потому что легко писать закон, когда мчишься с мигалкой по перекрытой улице и бесплатно загораешь в президентском санатории. А когда, принимая закон, всякий раз на себе лично испытываешь его последствия, отпадает охота сочинять всякий вздор. Но так у нас, к сожалению, не бывает.